Джордж Лейзенби. Пик карьеры дебютанта

 В 1966 году, когда Шон Коннери впервые заговорил о своем уходе из Бондианы, судьба свела Лейзенби с продюсером Бондианы Альбертом Брокколи – они сидели в соседних креслах в парикмахерской.

 Внешние данные австралийца впечатлили Брокколи, а впоследствии он увидел Джорджа в рекламе и взял на карандаш, в качестве потенциального исполнителя роли Бонда.

 В 1968-м стартовал кастинг на роль агента 007 в фильме "На секретной службе ее величества". Лейзенби понял, что пора действовать решительно. Он купил часы "Ролекс", как у Бонда, постригся "под Бонда", выкупил костюм, который сшили для Бонда-Коннери, и подогнал его под себя.

 Взял напрокат Астон-Мартин. И во всеоружии явился на кастинг, где лишил агента по подбору актеров дара речи.

 Несмотря на отсутствие актерского стажа, опыт модели помогал Лейзенби быть раскованным на пробах. Но продюсеры сомневались – еще в 1962 году они пробовали на роль модель Питера Энтони, идеально подходившего внешне, но тот был начисто лишен актерского дара. Поэтому Брокколи и Зальцман осторожничали – после Коннери ставки были высоки.

 Лейзенби выручили его бойцовские навыки. Во время проб прогоняли сцену драки, и Лейзенби разбил нос каскадеру Юрию Бориенко.  После этого продюсеры были уверены, что австралиец им подходит, поскольку акцент в фильме планировалось сделать на боевые сцены и погони с минимумом шпионских приспособлений.

 Съемки проходили нелегко – режиссер фильма Питер Хант считал, что ему надо как можно меньше пересекаться с Лейзенби, чтобы тот лучше почувствовал персонажа и общался с ним только посредством записок.

 Сам же Джордж, несмотря на модельный опыт, впервые оказался главной звездой, на него давила ответственность и отсутствие опыта в кино. И никто не мог дать ему совет, не с кем было поделиться.

 Партнерша по фильму Диана Ригг, вовсе была уверена, что Лейзенби недалекий человек и была крайне удивлена, когда австралиец легко обыграл ее бойфренда в шахматы.

 В Австралии Лейзенби ухаживал за больным отцом, они дни напролет сражались на шахматной доске.

 Не имея возможности найти понимание среди коллег на съемках, Джордж стал искать утешение вне ее пределов. Теперь он был настоящей звездой, спокойно проходил в лучшие заведения Лондона и вскоре влился в круг богемы.